06/01/20 - 10:04
Англосаксонская модель организации публичной власти
Начнём с англосаксонской модели. В неё включим организацию власти в США и Великобритании. На первый взгляд, такое объединение американской и британской властных моделей нелогично: в Соединённых Штатах – президентская республика, а в Соединённом Королевстве – конституционная монархия с ответственным перед парламентом Кабинетом министров. Однако, общими для них являются:
- чёткое разделение сфер верховной власти, оперативной власти и сферы саморегуляции;
- центр верховной власти абсолютно скрыт от общества, не избираем, не публичен и не подконтролен гражданам;
- центр верховной власти находится вне государственного поля и правового регулирования;
- на уровне оперативной власти действует принцип разделения властей и выборности её органов, существует легальная оппозиция;
- сфера саморегуляции общества достаточно широка;
- экономическая (финансовая) власть доминирует над другими ветвями социальной власти.
Публичная власть имеет разную степень публичности, простите за невольный каламбур. И как бы это дико не звучало для либерала, степень публичности зависит от того, насколько публичная власть воплощена в государственных структурах. Стивен Льюкс писал: «власть реальна и осуществляется самыми разными способами, в том числе косвенными и скрытыми, и что, конечно, она наиболее действенна, когда менее всего доступна наблюдению как акторов, так и наблюдателей». (Льюкс С. Указ.соч. М. 2010. с.96.). Известно, что любая власть в той или иной степени скрыта от общества, но в англосаксонской модели эта максима возведена в абсолют. И в этом одна из причин политической и социальной стабильности англо-саксонской модели. Протесты возникают не часто и носят локальный характер. «Эта пассивность, совершенно новая, возникла благодаря той мгле, которой Власть себя окружает. Прежде Власть была видимой, она проявлялась в личности короля, который осознавал себя господином и которому были свойственны страсти. Сегодня, под маской анонимности, она претендует на то, что не имеет собственного существования и является лишь безличным и бесстрастным инструментом общей воли», - такое замечание Б. де Жувенеля как нельзя лучше подходит к характеристике англо-саксонской модели власти. (Жувенель Б. Указ.соч. с 35).
В работе «Совместить несовместимое» я отмечал, что верховная власть в США «неизбираема, несменяема, передаваема по наследству, непрозрачна, непублична, закрыта для прессы. При этом американцы кичатся своей самой свободной прессой, самыми независимыми НКО, выборной системой». (Емельянов М.В. Совместить несовместимое. Как нам реформировать политическую систему. М. 2017. с.23). (см. также Емельянов М.В. Чья власть «честнее»?//Regnum. 2016. 21 апреля. https://regnum.ru/news/2123495.html).
Парадокс? Отнюдь, нет! Если принять во внимание наличие в обществе не только государственной, но и других властей, прежде всего, финансовой. Несколько банкиров и финансистов обладают всей полнотой власти в США. Они контролируют и государственную власть.
Культ личности в авторитарных режимах и абсолютная скрытость реального центра верховной власти в западных «демократиях» - две стороны одной медали. И то, и другое является разными реакциями на одну причину. Так как центр верховной власти занимается стратегическими вопросами, он не может избираться и контролироваться населением. И его надо либо абсолютно скрыть, чтобы у людей даже не возникало вопросов, почему ими управляют именно эти люди, либо поставить на пьедестал. Реальная сакрализация – всегда тайна.
Публичный центр власти, когда он реально публичный, неизбежно сакрализуется. Народу демонстрируется «святость» власти. Пышные шествия египетских фараонов, коронации царей и королей, славословия вождям ХХ века – неотъемлемые элементы легитимации верховной власти.
Когда же центр власти скрыт, никем не избирается, и о его действиях ничего не сообщается, то, естественно, ни о какой сакрализации речь идти не может. Те, кто на самом верху, вообще вне общественного внимания. Зато, низшие этажи, видимые институты власти и политические фигуры, даже личная жизнь этих фигур, со всех сторон освещается СМИ, зачастую нарочито дискредитируются и принижаются, создавая у населения видимость «народовластия», «демократии». Защита чести и достоинства публичных фигур из власти снижена. Практически любой гражданин безнаказанно может подвергать их диффамации. С точки зрения морали в политике культ личности оказывается ничем не хуже увода в тень реального ЦВВ при видимости демократии. Современная публичная политика – это паноптикон, а реальный центр власти – это тайна.
Сакраментальный вопрос «who runs America?» обсуждается уже сотню лет. На него есть два совершенно противоположных ответа. Одни, отвечая на этот вопрос, описывают конституционную модель США. Другие считают, что США управляются узкой группой людей, никем не избираемых и непубличных. И, что удивительно, вторая точка зрения весьма распространена в американском обществе. Большинство американцев верит, что узкая группа чиновников управляют политикой США. На это указывают результаты опроса Monmouth University Polling Institute. Согласно исследованию, результаты которого приводит издание The Hill, 74% респондентов верят в существование «тайного правительства» в значении группы не избираемых чиновников, которые управляют политикой. Лишь 21 процент опрошенных не верят, что такая группа существует. (https://state-usa.ru/system/662-bolshinstvo-amerikantsev-veryat-chto-ssha-upravlyayutsya-uzkim-krugom-lyudej).
Вопрос, «кто, в действительности, рулит Америкой» - ключевой в нашем исследовании. Если верна апологетическая версия американской демократии со всеми её плюрализмами, checks and balances и прочими легендарными атрибутами, то нам, России, только и остаётся быть прилежными учениками. Если же правы критики, много лет доказывающие, что за фасадом демократии США управляются очень немногочисленной группой людей, то...нам тоже у них надо учиться. Только не экспортному варианту «демократии для лохов», а той реальной организации власти, которая сделала Соединённые Штаты мировым лидером. В практическом плане вопрос стоит так: есть ли единый центр власти в США или господствует плюрализм? Последнюю четверть века российские авторы описывают политическую систему США исключительно в комплиментарных тонах. Для них «демократическим» образцом для подражания в современном мире являются США. Но, парадокс состоит в том, что именно в американской модели (и, кстати, британской) социальная власть наиболее закрыта от общества, непублична, члены общества не имеют возможность ни её формировать, ни её контролировать. Первые 3 статьи Конституции США посвящены представительной, исполнительной и судебным властям. Конституция фиксирует разделение властей США, но центр, их направляющий, остаётся в глубокой тени. Владислав Сурков по этому поводу написал: «Из глубин и темнот этой непубличной и неафишируемой власти всплывают изготовленные там для широких масс светлые миражи демократии – иллюзия выборов, ощущение свободы, чувство превосходства и пр.». (Сурков В. Ю. Долгое государство Путина//Независимая газета. 2019. 11 февраля.). Этот центр составляет финансовая олигархия, буквально несколько семей, контролирующих и ветви государственной власти, и масс-медиа, и, конечно же, финансы. Общеизвестно, что ФРС США – это частное учреждение, контролируемое несколькими семьями, но выполняющее функции национального банка США. Именно через деньги люди, находящиеся на вершине социальной власти в США, обеспечивают контроль над всеми ветвями. О формах и способах такого контроля неоднократно писали сами американские исследователи. Вспомним хотя бы Уильяма Домхоффа с его циклом работ на тему «Кто правит Америкой». Хотя они были написаны несколько десятков лет назад, эти работы нисколько не утратили своей актуальности. Об этом же пишет придерживающийся прямо противоположных политических взглядов Томас Р. Дай.
Когда заходит речь о «теневом правительстве» США, то обыватель представляет аналогичную официальному правительству структуру, где занято много чиновников, которые и вершат ежедневные дела. Естественно, американский ЦВВ устроен по-другому. Он не обладает организационной оформленностью, свойственной государственным институтам, но, тем не менее, он по-своему институционализирован в виде закрытых частных клубов и неформальных, но регулярных встреч, где обладающие реальной властью общаются между собой и определяют стратегию действий. В таких же клубах происходит их общение с влиятельными политиками, ответственными чиновниками высокого уровня, военными и разведкой, хозяевами СМИ, руководителями особо приближенных НПО, где всем им разъясняется, какую политику они должны проводить. Вопреки, казалось бы, очевидности того, что Президент, его ближайшее окружение, лидеры Конгресса определяют политический курс, дело обстоит совсем не так. На самом деле, правящая элита (прежде всего, финансовая, составляющая ЦВВ) сначала формирует политический курс, а затем подбирает под него политическую элиту (конгрессменов, чиновников и даже президентов). Выработкой курса и подбором кадров занимаются специально существующие НПО. Например, в конце 70-х годов XX века влиятельнейшими американскими центрами, институтом Брукингса и Советом по международным отношениям был выработан новый политический курс, отражённый в докладе «Кризис демократии», а затем для его реализации был выбран Джимми Картер. Будущий президент начал восхождение на политический Олимп после встреч с Д. Раском и Д. Франклином, ближайшими людьми Д. Рокфеллера, а также с ним самим. (Высокинский Г.В. Уотергейт как процесс (1974-1992) (Механизм изменений в политической элите США в ходе смены политического курса в 70-е годы). М. 1995. с.69, 71-74, 88).
Американская политическая система, по меткому замечанию известного американского политолога левых убеждений Майкла Паренти, «сдвоенная». На виду её конституционная модель. Никто не собирается ставить под сомнение реальную власть Президента США, Конгресса, Верховного суда, но, надо иметь в виду, они не обладают верховной властью. Всё чаще у американских исследователей можно встретить точку зрения, что реально США управляются финансовой олигархией, правящей элитой (отличной от политической), «глубинным государством». Эти термины есть, по сути, эвфемизмы американского ЦВВ.
Свою власть этот центр реализует не только через традиционные конституционные государственные структуры, но в силу своего негосударственного, непубличного, внеправового статуса вынужден выстраивать целую сеть, по сути, частных корпоративных структур для реализации отдельных функций публичной власти. Эту сеть
образуют неправительственные организации.
Таким образом, публичная власть в США реализуется двумя ветвями: государственной и властью НПО.
скачать в формате | pdf | doc |
← вернуться в список
распечатать